В Кишиневе прошла конференция «Молдова после PAS», организованная платформой «Европейский диалог» и Intellect Group. На ней обсуждались три блока вопросов – правовые, экономические и политические. Общий вывод, который можно сделать по итогам дискуссии, заключается в том, что Молдова оказалась в глубоком тупике, выхода из которого не просматривается.
Что примечательно, в тупике находится как власть, представленная партией «Действие и солидарность» (PAS), так и оппозиция, состоящая из многочисленных партий, общественных организаций и отдельных политиков и активистов. Как выясняется, ни власть, ни оппозиция не способны предложить какие-либо жизнеспособные решения по преодолению кризиса.
Выступившие на конференции авторитетные юристы с богатым опытом работы в национальных и международных структурах юстиции были едины в том, что за три года правления нынешней власти система юстиции Молдовы, по сути, разрушена. Один штрих: за эти три года закон о судебной системе менялся 38 (!) раз. То же самое происходит с законодательством о прокуратуре, о выборах.
Общий «подход» властей к праву простой: если какие-то законы нам не нравятся, и исполнять их не хочется, то надо просто менять законы под себя, и делать это столько раз, сколько понадобиться, чтобы наконец-то остаться довольными законом. Еще можно просто игнорировать законы, как это произошло с отстранением от должности генерального прокурора Александра Стояногло, или как это происходит сейчас с инициативой о проведении в один день с выборами президента и референдума о включении в Конституцию положения о европейской интеграции Молдовы.
Итог печален: правового государства в Молдове не существует, процветает правовой нигилизм, никто не уважает ни законы, начиная с основного, Конституции, ни тех, кто должен их применять – прокуроров, судей, правоохранительные структуры, – а последние, со своей стороны, не понимают, как вообще работать в такой атмосфере, и тоже относятся к закону с пренебрежением. В конечном итоге, разрушаются демократическое государство, конституционный порядок как таковые.
Участники второй дискуссионной панели, не менее уважаемые экономисты, на конкретных цифрах доказывали, что Молдова оказалась не только в правовом, но и социально-экономическом тупике. Только один показатель: сегодня, спустя 32 года после провозглашения независимости, валовой внутренний продукт Молдовы составляет всего 80 % от уровня, достигнутого в советское время. Государственный долг и дефицит внешней торговли достигли угрожающих размеров. Число пенсионеров скоро превысит число работающих, что ставит под угрозу само существование пенсионной системы. Каждый год страну покидает 50 тысяч человек. Инвесторы, напуганные «законом джунглей», царящим в молдавской юстиции, обходят наш рынок стороной, а производимую здесь продукцию никто в мире не ждет.
Третья, политическая дискуссия, в которой участвовали депутаты парламента от оппозиции, прошла в не менее минорных тонах. Ее участники отметили, что, если «первое захваченное государство» носило больше мафиозный характер, при котором «боссы» этого государства преследовали тех, кто угрожал их личным позициям, то нынешнее, «перезахваченное государство», носит идеологический, а потому тотально репрессивный характер, когда власть борется со всеми несогласными.
При этом наблюдается парадоксальный феномен: хотя действующую власть внутри самой Молдовы никакие другие политические силы не поддерживают, а главным источником ее легитимности выступает безоговорочная поддержка со стороны внешних «партнеров по развитию» (читай: Запада в лице США, ЕС и НАТО), – эта власть имеет все шансы сохранить свои позиции как на президентских выборах 2024 года (переизбрание Майи Санду), так и на парламентских выборах 2025 года (формирование правящей коалиции с доминирующим участием PAS).
При такой единодушной оценке тупиковости той ситуации, в которой оказалась Молдова, тема конференции «Молдова после PAS» напомнила название книги «Жизнь после смерти», в которой собраны рассказы людей, переживших состояние клинической смерти. Эксперты согласны, что Молдову довели до состояния клинической смерти, и что для выживания надо принимать какие-то экстраординарные меры, но какие именно и, главное, кто и как будет проводить эту «реанимацию», не ясно.
Можно ли вернуть Молдову к жизни?
Люди, пережившие клиническую смерть, или возвращались к «нормальной» жизни, или окончательно отправлялись на кладбище. Участники конференции прямо называли действующую власть «могильщиком Молдовы» и делали совершенно логичный вывод о том, что для спасения страны нужно поменять такую власть на более адекватную и вменяемую. Но как выясняется, такая задача может оказаться не по силам оппозиции, которая парадоксальным образом тоже находится в тупике и не способна предложить альтернативные план действий и команду, способную его реализовать.
Четверо из пяти потенциальных участников предстоящих президентских и парламентских выборов, в принципе, разделяют проеэсовский курс, проводимый действующей властью в лице президента Майи Санду, парламентского большинства PAS и утвержденного ими монопартийного правительства.
Оппозиция говорит, что проеэсовские цели и курс сами по себе верные, но команда и капитан, которые ведут Молдову этим курсом, плохие. Отсюда вывод: надо просто поменять эту плохую команду на другую, хорошую, которая смогла бы проводить курс «на Европу» правильно, в отличие от нынешней власти, которая делает это неправильно.
Можно понять тех молдавских политиков и их сторонников, которые разделяют идею евроинтеграции, хотя и спорят друг с другом о том, как лучше ее претворять в жизнь. Людям нужно во что-то верить, и многие продолжают верить в то, что однажды Молдову все-таки примут в Европейский Союз. Но что не должны делать политики, так это не заниматься самообманом и не вводить в заблуждение окружающих.
Любому объективному наблюдателю ясно, что вера в евроинтеграцию Молдовы ничем не подкреплена. Очевидно, что Молдова получила статус кандидата в члены ЕС «прицепом» к Украине, а Украина получила такой статус только потому, что воюет с Россией в интересах Запада, в частности, Евросоюза. Пока эта война не завершится, никто никого ни в какой ЕС не примет, хотя бы потому, что непонятно, где должна проходить восточная граница такого ЕС. Когда и как закончится конфликт, и как будет выглядеть новая архитектура европейской безопасности, будут решать не ЕС, не Украина, и не Молдова, а США и Россия.
В условиях такой стратегической неопределенности власти Молдовы могли бы не втягиваться слепо в региональный конфликт на стороне одной из сторон, а вести себя хотя бы, как Грузия. Но такое впечатление, что эти власти как будто специально делают все, чтобы и Молдова стала «полноправным» участником войны.
Оппозиция, не решаясь публично говорить на такую чувствительную и болезненную тему, тоже занимается самообманом. Не определившись по этому главнейшему вопросу – о невозможности евроинтеграции в условиях войны, финал которой неясен, – ты не можешь адекватно планировать свои действия. Возможно, представители оппозиции ведут себя так от безысходности, не желая признавать новую реальность и продолжая по инерции действовать так, будто вокруг Молдовы ничего не изменилось? Но от такого состояния обреченности и подавленности оппозиции никому не легче.
Даже если предположить, что можно что-то изменить внутри самой Молдовы, без того, чтобы обращать внимание на внешние обстоятельства, оппозиция все равно не может дать убедительного ответа на вопрос, а зачем нужны какие-то другие евроинтеграторы, если есть те, что уже у власти. Просто поменять шило на мыло?
Даже если бы лидеры оппозиции объяснили, зачем они нужны Молдове, возникает следующий вопрос – а как они думают эту власть менять?
Эти лидеры не могут договориться о едином кандидате, который имел бы реальные шансы выиграть президентские выборы. Они говорят, что стараются – ведут какие-то тайные переговоры, якобы уже договорились объединиться хотя бы во втором туре, если не получится в первом. Но практика, которая, как известно, критерий истины, показывает, что молдавской оппозиции никогда не удавалось объединиться ради какой-то общей цели.
Было бы хорошо, если бы те, кто критикует власть, однажды опровергли всеобщее представление о своей собственной недоговороспособности. Но пока все выглядит так, что и оппозиция, как и власть, находится в тупике. Так сказать, два тупика пара.
Дмитрий Чубашенко