ЧЕХАРДА́
1. Игра, в которой один из игроков, разбежавшись,
перепрыгивает через другого, подставляющего
ему для упора согнутую спину.
2. Частые изменения в чём-нибудь, создающие
неопределённое, неустойчивое положение.
Толковый словарь русского языка
Межпартийная чехарда, которую мы наблюдаем при формировании органов власти в городах, районах и селах после недавних местных выборов, только на первый взгляд выглядит хаотичной и беспорядочной. В этом броуновским движении молдавской политики есть своя логика и даже философия, которая заключается в известном меме этой политики – «Оппозиция не кормит – кормит власть».
Эта чехарда подтверждает также имитационный, фейково-карикатурный характер многопартийности в Молдове.
Вопреки директивам центральных органов партий из Кишинева местные партийные функционеры договариваются так, как им выгодно в данной конкретной местности, и создают самые причудливые местные коалиции.
В столице лидеры партий A, B и C заявляют, что они никогда не вступят в альянс с партиями D, E и F, потому что у тех неправильная геополитическая ориентация, потому что они бандитские, у них токсичные лидеры, или еще почему-то. Лидеры второй группы партий парируют, что это у первых неправильная ориентация, это они авторитарные, коррумпированные, и это у них дурная политическая наследственность.
Пока партийные боссы в Кишиневе меряются между собой принципами и ценностями, у партийцев в регионах свои свадьбы и кумэтрии.
Лидеры партий A и E в столице вот-вот подерутся, а в каком-нибудь районе X их представители полюбовно делят между собой должности, и танцуют хору вместе с представителями партий B и D, лидеры которых в Кишиневе продолжают выяснять между собой земельный вопрос: одни не хотят, чтобы другие по этой земле ходили, а вторые хотят закопать первых в эту землю.
В каком-нибудь другом районе Y местные партийцы могут создать какую-то совершенно противоположную по своей конфигурации коалицию, которой могут удивиться в районе X, но районы X и Y объединяет то, что и тут, и там местные альянсы, разные сами по себе, сформированы вопреки воле кишиневских начальников.
Судя по количеству зарегистрированных в Молдове политических партий – целых 70! – у нас действует как нигде развитая многопартийная система. Но та карусель, которую устроили местные избранники от разных партий, еще раз подтверждает, что вся эта бумажная многопартийность – фикция.
В Кишиневе действуют профессиональные политики, которые друг друга на дух не переносят, и которые считают необходимым зарегистрировать в Агентстве государственных услуг каждый свою собственную партию, получить печать, открыть счет в банке и повесить вывеску на офисе.
Когда на пост мэра Кишинева баллотируется 28 кандидатов, любому человеку в здравом уме понятно, что это полный бред, но партийные лидеры вместо того, чтобы как-то договориться между собой, считают своим долгом участвовать по отдельности в этом «демократическом упражнении».
На заре зарождения многопартийной демократии в Молдове было принято считать, что партии должны придерживаться каких-то доктрин – консервативной, христианско-демократической, социал-демократической, либеральной, социалистической, коммунистической, – но эта политическая наивность была быстро преодолена.
В партстроительстве брали пример с «цивилизованной Европы» с ее «функциональной многопартийностью», но и там уже лет 30 как с доктринами и многопартийностью все пошло вразнос. Названия у партий могут сохраняться старые, в их офисах вам расскажут историю, которая тянется от великих основателей, но различия между партиями стираются, они все становятся на одно лицо, и это лицо – оголтелый либерализм, который стал почти официальной доктриной еэсовской бюрократии.
В Молдове окончательную и бесповоротную победу одержала циничная политическая всеядность. В Кишиневе политики меняют партии, как перчатки, днем ругаются, а ночью обнимаются, а на местах есть примары, которые сменили по семь-восемь партий, каждый раз переходя в ту, что в данный момент находится у власти в центре.
С тех пор, как еще в советское время члены КПСС стали записываться в Народный фронт, массовые миграции политиков из партий в партии стали такими же привычными, как сезонные перелеты птичьих стай в теплые края.
В том, что люди на местах преследуют свои корыстные интересы вопреки директивам из центра, нет ничего удивительного. Местные партийцы видят, как их кишиневское начальство использует свои партии в личных интересах, и совершенно справедливо задаются вопросом: вы в Кишиневе кормитесь хорошо, а мы чем хуже? На вашу столичную свадьбу мы ответим своей районной кумэтрией. Вы можете нас обвинять в нарушении устава партии, морального кодекса евроинтеграции, в измене родине, в чем угодно, но нам надо решать, здесь и сейчас, наши местные вопросы. У вас в столице свои бюджеты и гранты, у нас свои проекты и распилы. Почему мы должны страдать из-за вашей мнимой принципиальности?
Для оправдания своего оппортунизма в партиях даже придумали специальную теорию: мы не создаем официальных коалиций, мы просто совместно голосуем по конкретным вопросам, имеющим значение для местных сообществ. Это не зарегистрированный политический брак, это просто партийное сожительство в общих интересах.
Если оценивать ситуацию трезво, то надо признать, что многопартийность в Молдове не привилась. Мы имеем жалкую карикатуру на западную политическую модель, но глядя на нее, совсем не смешно, потому что именно политический класс Молдовы стал главным фактором деградации страны.
Была надежда на то, что молодо-зелено, и со временем все дозреет до «настоящей» многопартийности. Не получилось, как не оправдались и надежды на молодежь, на то, что новые поколения политиков будут лучше своих предшественников. Молодые люди просто массово уезжают из страны, во многом именно из-за порочной местной политики. Те представители новых поколений, которые идут в политику, часто оказываются еще хуже своих предшественников. Молодежные организации в партиях перенимают от старших лидеров самое дурное – цинизм, оппортунизм, коррумпированность, карьеризм.
Можно сколько угодно говорить об отсутствии пресловутой демократической политической культуры, но разговорами ситуацию не изменить. К монополии одной партии тоже уже не вернуться, так что придется и дальше иметь дело с многопартийностью. И как тут быть?
Если предположить, что когда-то Молдова сможет обрести реальный суверенитет, нужно будет разработать и принять совсем другое законодательство о политических партиях и политической деятельности, чуждое нынешнему псевдолиберальному духу. С жестким контролем над партиями как сверху – со стороны государства, так и снизу – со стороны общества. Законодательство, которое содержало бы множество ограничений для политиков, санкции за нарушения дисциплины, запреты на определенный срок заниматься политикой. Сейчас нет смысла все расписывать, но без жесткой хирургии оздоровления политической системы не добиться.
Сегодняшние молдавские партии – это игрушки, которыми забавляются их лидеры. И это ненормально. Законодательство о партиях должно быть настолько суровым, чтобы любой гражданин Молдовы десять раз подумал, прежде чем решиться пойти в политику. Политическая деятельность должна стать тяжкой повинностью, бременем, которое не каждый согласиться нести.
Сейчас же политика воспринимается как синекура. Потому и имеем 70 партий, и не удивит, если их станет 700.
Дмитрий Чубашенко