Психологи говорят: «Улыбайтесь, ищите позитив. И жизнь наладится!» Но сегодня этих установок явно недостаточно. Новый опрос портала «Традиция» на тему: «Вы чего-то боитесь?». Специально для нас отвечают:
Протоиерей Николай Флоринский, настоятель Свято-Георгиевского храма Кишинева:
– Нет православной психологии. Есть надежда на Бога и реальная оценка обстановки…
Людмила Лащёнова, председатель Русской общины Республики Молдова:
– Прочла ваш вопрос и задумалась… Ещё раз прочла – опять задумалась… Чего я боюсь? Первая мысль – чтобы ничего не случилось с сыном. Начинаю думать дальше: природных катаклизмов. Они всегда неожиданны. Например, землетрясений. На моём веку их было несколько…
Думаю дальше… Пожалуй, предательства. Пожалуй, достаточно для ответа. Я всё-таки больше на позитиве всегда.
Олеся Рудягина, Maestru al Literaturii, председатель Ассоциации русских писателей Республики Молдова:
– Задумалась. Степень озверения и лжепоклонства мира сегодня беспрецедентны. Страшит очень многое, и тут я не буду оригинальна. Впрочем, говорят, человечество не меняется: «Что ни век – то век железный» (с).
Как бы ни показался такой ответ странным человеку неверующему, я – по-настоящему – боюсь быть неугодной Богу. Боюсь не успеть хоть немного приблизиться к такому внутреннему состоянию, качеству сознания, которое Он от человека ждёт.
Людмила Левитская, модельер:
– Боюсь войны! Тревожна закономерность наших реалий. Миром правят Швондеры и Шариковы. А мы – заложники их консуматорских проектов – живём не свои жизни. А позитив – в созидании мира, личного и вселенского.
Елена Раду, эксперт по стратегическому брендингу:
– Любой нормальный человек чего-то боится. Страшно бывает перед важным шагом, когда надо собраться и решиться на что-то особое для себя – большое или малое, не принципиально, главное, что другое, не как всегда.
Иногда страшно попросить помощь – в обществе довлеет повестка, что это проявление слабости, а значит, плыви сам, котенок, в ледяной воде.
Временами страшно, что так и не встречу любовь к себе – ни разу в своей жизни всерьез не слышала в свой адрес от мужчины «я тебя люблю».
Еще бывает страшно оказаться в новом месте, особенно, когда не знаешь ни слова на местном языке, нет карты и телефон не работает. Я так однажды вечером потерялась в другой стране… Но… даже из тупиков находится выход. Потерявшись и намотав несколько лишних километров пешком на каблуках, я подошла к первому же встреченному полицейскому, просто дала ему в руки листок с адресом и спросила на французском: «Где это находится? Я не знаю». И он меня понял, поискал по карте в своем смартфоне и даже подсказал путь.
Насчет чувств к себе… Чаще склоняюсь к выводу, что слова – это хорошо, а действия характеризуют лучше. И именно по действиям я точнее понимаю окружающих. Хотя, не скрою, слова совсем не помешают…
И помощь потихоньку учусь спрашивать. Хотя пока еще рывками получается, но постепенно я привыкаю и мягчею. Недавно, к слову, была экстренная рабочая ситуация, несколько человек оперативно откликнулись на мою просьбу помочь, пазлы сложились, и мы все сработали как команда. Меня это очень порадовало, шла потом домой, улыбалась.
И перед важным – любым – делом после короткого этапа боязни наступает этап принятия решения, уверенности и внутреннего света. Этот свет разгоняет тьму, и ты смело идешь вперед. Потому что принял (!) решение, и теперь оно тебя ведет, а не какой-то там страх.
Александр Токарский, журналист:
– Боюсь лишиться наших деликатесов. Если кукурузную муку хорошего качества можно купить без проблем, то домашнюю свинину для токаны – уже проблематично. С овечьей брынзой то же самое. Хорошее домашнее вино предлагают оптом, от 100 литров. А куда человеку, выросшему на асфальте, столько? Один-два литра у Центрального рынка Кишинева, но это уже рулетка. Страшно подумать, что ждет наших детей: polenta и Vino da Tavola.
Алла Туз-Харет, актриса, Maestru în Artă:
– Утверждают, что нельзя озвучивать в утвердительной форме, например, слово «боюсь», поэтому заменим его на слово «опасаюсь».
В наше неспокойное время одним позитивом сыт не будешь и опасения возникают всё чаще и чаще. Время ускорилось и тут, главное, не растерять то доброе, хорошее и душевное, что в тебе заложено. Очень уж много стало озлобленности, недовольства, неуверенности в завтрашнем дне. Так уж случилось нам жить в эпоху перемен, где опасения на каждом шагу. Это как в приключенческом фильме – не знаешь, что тебя подстерегает и где настигнет. Спасает только вера и надежда. Но, точно знаю: как раньше, уже не будет.
Пусть всё сложится наилучшим образом для всех! Держимся, не унываем, верим и проживаем каждый день, как самый лучший! Мира, добра и света!
Наталия Рогаткина, писательница:
– Интересная тема. Я стараюсь быть всегда на позитиве. Очень часто я с улыбкой. А страхи? Они всегда есть. И в разные периоды жизни – разные. Но это личное… У каждого свои страхи. Хотя переживания за страну – это основной страх.
Что нас ждёт? Что будет с социальными пособиями, с газом и электричеством, как будут жить старики, старшее поколение, как будут жить многодетные семьи, куда катится медицина и образование? Где жёсткий контроль за этими двумя важными направлениями в жизни граждан цивилизованной страны? Глаза застлали деньги? И человеческого в нас все меньше и меньше?
Будущее страны – молодежь. Если забыть поговорку про «шапте ань де акасэ», если уничтожить уважение к возрасту и учителям, если молодежи забивать голову искажённой историей, говорить, что важнее денег нет ничего в жизни, а жизнь – это развлечение, вселять ненависть, то тогда становится страшно…
Верните книги в нашу жизнь – мозг развивается благодаря чтению настоящих книг. И пусть книга станет опять хорошим подарком!
«Хотим хорошо жить» – должно быть не на словах. Надо что-то делать. Не продавать наши земли. Финансировать себя самим! Возродить аграрный сектор. Возродить промышленность – «Made in Moldova». Восстановить дисциплину и порядок в медицине. Больных психически закрыть в психлечебницах и установить финансирование этих заведений – это больные люди, но живые, и за ними должен быть государственный уход.
Полиция, на мой взгляд, должна помогать и охранять общественный порядок, а не «раздевать», находя любой повод. (Помните стихи про Дядю Стёпу милиционера? Где доброжелательность и желание помочь и защитить, в случае чего?)
Не закрывать школы и сады в деревнях и селах. Пусть будет желание жить в этой стране, а не мысли: куда уехать… И пусть не будет страха за жизнь в стране, которая считается Родиной…
Валериу Реницэ, писатель, журналист, общественный деятель:
– Пыток, если Бог решит так испытать меня.
Кристина Тростинецкая, прихожанка Свято-Георгиевской церкви Кишинева, многодетная мама:
– Это очень хорошая рекомендация, но в последнее время этого недостаточно! К сожалению, политические игры «наших» властей привели к энергокризису в Молдове, в которой и без того трудно жить уже очень длительное время. Ведь, когда мы стали независимы, закрылись фабрики, заводы, школы, кружки для детей…
Конечно, у меня есть страх, что мы не сможем вырастить наших пятерых детей в этих новых условиях. Для меня важно не только накормить/обогреть, но и дать им дополнительное образование, развивать таланты. Старший сын учится академическому вокалу в музыкальной школе имени Полякова, второй сын – в художественной школе имени Щусева, старшая дочка недавно поступила в школу танцев «Фантезия», дочка помладше учится в музыкальном лицее Рахманинова по классу флейты и ей тоже нужно дополнительное обучение по сольфеджио (репетитор). А самая младшая дочка ещё маленькая, но она очень талантливая и музыкальная, и мы не сомневаемся – она тоже будет заниматься музыкой, когда подрастет. Все эти занятия оплачиваем мы сами, потому что у государства нет никаких программ и льгот для семей, в которых много детей. И будет очень жаль, если мы не справимся!
Мы ответственны за своих детей и не ждём помощи от государства. Но ведь было же время – до обретения той самой «независимости», когда было очень много разнообразных бесплатных занятий, кружков и секций для детей. Я этого уже не застала! В те самые времена растили чемпионов и развивали таланты детей, которые, в свою очередь, прославляли страну. А сейчас хотелось бы, чтобы государство своими антинародными действиями не усложняло нам жизнь, как это происходит. Ведь невозможно работать только за пропитание и оплату счетов – это рабство.
И это я ещё не упомянула о лечении зубов. Сейчас такие цены на все, что приходится выбирать иногда: или лечим зубы, или оплачиваем счета за коммуналку. И в государственных клиниках тоже космические цены на лечение зубов для детей, учитывая уровень зарплат в Молдове. А качество лечения оставляет желать лучшего. Так что эта проблема давно стал роскошью для жителей Кишинева.
Слышала не один раз, как и диаспора жалуется на наши цены, получая совершенно другую зарплату в стране, где они работают. А что говорить о наших местных жителях? Танцы на выживание…
И ещё грустно наблюдать за пенсионерами в магазине, которые покупают хлеб, две картошки и две свеклы. Мы, молодые, даст Бог, заработаем и прорвёмся, а что будут делать они дальше? Можно выжить только, если рассчитывать на помощь родных. А если у них никого нет? Грустная тема, но таковы сегодняшние реалии.
Если честно, мы думаем о том, чтобы уехать навсегда, если поймём, что не справимся здесь. Многие наши близкие друзья и родственники давно живут и работают в других странах, а у нас ещё есть надежда, что когда-нибудь нашим государством будут управлять грамотные люди, которые не будут принимать антинародные законы, а сделают все для развития нашей страны и благосостояния ее народа. Ведь нам очень нравится наша красивая и плодородная Молдова, здесь родились наши дети и мы бы очень хотели остаться дома. С надеждой на лучшее.
Михаил Лупашко, журналист, литератор:
– Дураков и завистников, которые раньше покрывали стены кабинок неприличными записями и рисунками, а сейчас перекочевали в социальные сети! Бороться с ними невозможно. А воняет от них так, что без противогаза не обойтись. А в противогазе как улыбнешься? Такая вот фигня получается.
Раньше, бывало, встретишь такого вечерком и бац ему в рыло… Глядишь заткнулся на время, хотя бы. Нынче всех не отследишь. Да и года уже не те, чтобы так вот по-гусарски «бац!», «бац!» и точка… Одним словом – семья, друзья, коллеги-профессионалы, кошки и собачки – с этими общаешься – от них ничего плохого, одна радость.
Если же говорить о БОЛЬШИХ СТРАХАХ, то страшно за детей наших и внуков. Мир озлобился – некоторые не совсем здоровые дяди на Востоке и на Западе вслух и открыто говорят о ядерной войне! Безумцев надо останавливать, иначе …
Надеюсь на Божий Промысл и для себя как-то, и для всех… Как у Стругацких в «Пикнике на обочине» в финале: «Пусть будет всем счастье, каждому без остатка, ты же можешь Господи, сделай так» (может, не совсем точная цитата, но по смыслу верно). Будьте счастливы и не бойтесь!
Анжела Енаки, артистка, режиссер:
– Если смотреть с эволюционной точки зрения, страх помогал всему живому развиваться. Но когда его много, возникает вопрос, а зачем жить, если его так много? Жизнь становится сложной.
У меня только один секрет: чем больше проблем, тем меньше впечатляться. Становиться к ним бесчувственной и шаг за шагом их решать. Не смогли решить – смирились. До тех пор – пока сможете. И просить у Вселенной, у Бога – ума.
Мысли о смерти вызывают тоску, а не страх. Страх опоздать. Страх не успеть сделать. Не заработать денег. И многое другое. Бойтесь. Но знайте, что ничего страшного, в том, что чего-то или куда-то вы не успеете. Держитесь.
Ольга Павлова, художник:
– В наше смутное время мы все чего-то боимся. Страхов сейчас очень много. Свои озвучивать не хочу. Не знаю, помогают ли натянутые улыбки, но полагаться на Господа в вопросах, которые от нас не зависят, – очень помогает!
Сергей Скрипник, писатель, журналист:
– Если назвать боязнью – непредсказуемость возможных изменений в стране в сторону полнейшей деградации населения. Да, и мне уже нечего бояться. Печалька!
Ион Берлинский, журналист:
– Очень простой ответ: что меня, по существу, никто не любит. И смерти боюсь.
Арина Сато, врач, писательница:
– Вы задали один из самых интересных и бессмертных вопросов. Позвольте вам ответить тривиально. Все, что происходит вокруг нас или с нами – заслуженные вещи, зависящие только от Всевышнего.
Страх исчезает, когда я начинаю делать то, чего боюсь, – вместо того, чтобы думать об этом.
Мой самый большой страх – неизвестность.
Леонид Рябков, журналист:
– Пугаюсь непроходимой глупости, дремучего незнания и вопиющей некомпетентности, особенно у чиновников. А эти «качества» у госслужащих сегодня не редкость.
Боюсь, что нашу страну не туда ведут, куда хочет большинство граждан, боюсь войны, неуверенности в завтрашнем дне. Ужасает, когда люди, особенно молодые, погибают по своей глупости – в страшных авариях, в суицидах, в нелепых преступлениях, от наркотиков или сгорают в пожарах во время пьянок.
Такое ощущение, что мир потихоньку сходит с ума, а наша страна точь-в-точь, как палата номер шесть. Так хочется мира, добра, позитива, доброжелательности. Но надо быть оптимистом и верить, что все наладится. А завтра будет лучше, чем было вчера или сегодня.
Луминица Сувейка, доктор медицины:
– Да. Боюсь людей с скрытой враждебностью. Стараюсь игнорировать сплетни, негативных людей, но, даже для тех, кто меня обидел, нахожу хорошие слова. Стараюсь работать со своими эмоциями и разбираться с мыслями с помощью медитации.
Геннадий Толпинский, педагог, экс-директор лицея:
– Бояться? Не бояться? Вопрос – и в этом вопросе уже ответ: у каждого человека существует в подсознании – страх. Но у каждого он проявляется по-своему. У одних – боязнь темноты, у других – шума, у третьих – неадекватных людей. Можно много перечислять.
Но страхи существуют у всех, даже у самых смелых людей. Боязнь – это самосохранение, это осторожное и внимательное отношение к себе, к окружающим. Жизнь – такая штука, где должно все присутствовать: и радость, и горесть, и боязнь, и…
Василий Нейковчен, журналист:
– Нет, не боюсь. Страшно – неготовым перед Господом предстать. Власти – презираю.
Да и ничего от них не жду. То, что творится сейчас… На все воля Божья. Либо в наказание нам, либо – в испытание.
Четыре месяца я не общаюсь с миром, и он не пропал. Стал грязнее. Чаще в храмы ходить надо и там искать утешение.
Все остальное – суета сует и томление духа. Нужно к Богу вернуться, поскольку в мирской грязи мы отпали от него.
Андрей Кочанжи, писатель, поэт:
– Ох уж эти психологи! Чтобы жизнь наладить, совсем недостаточно улыбаться и искать позитив. Но вместе с тем, чтобы не сойти с ума в современном мире от стресса и обмана, надо стараться улыбаться – хоть иногда. Да и позитив в последнее время искать надо под микроскопом, возможно и тогда не найдете.
Изначально стоит отметить, что современная психология немного хромает, то есть современные психологи. Очень показателен для меня один пример, когда дама-психолог в телеэфире одного из каналов пыталась вразумить женщину средних лет, объясняя ей, как себя вести с ребенком, ибо ее дочь четырнадцати лет стала неуправляемой. Так вот после всех ее рекомендаций, один из экспертов в зале спросил: «А скажите, пожалуйста, вы сами замужем и у вас есть дети?» Ответ был отрицательным. Посмотрели бы вы на реакцию зала.
Вот и я хочу спросить у читателя: после ее рекомендаций или таких же «психологов» улыбаться жизнь действительно может наладиться? А вот искать «позитив» еще сложнее. Хочу привести отрывок из моего стихотворения: «Процветай мой край любимый».
Во дворе-ли, в огороде,
Целый день тяжелый труд.
Раньше было это в моде,
От нее теперь бегут.
Жизнь мечтают все устроить,
Не работая совсем.
Как же нам страну построить,
Чтобы не было проблем?
Лишь глаза откроешь утром,
Диктор строго говорит,
Как упали доллар с фунтом,
Как народ везде скорбит.
Сколько можно жить нам в страхе?
Боже мой! Нас поддержи.
Больно мне при каждом вздохе,
От развала удержи!
Где искать позитив в современном мире? Честно сказать – не знаю, да и, наверное, сложно однозначно ответить на этот вопрос. Но я лично нахожу утешение лишь в церкви. Единственное место, где можно остаться наедине со своими мыслями, проблемами, переживаниями, и где можно найти ответы на все интересующие вопросы. Думаете зря по всему миру так яростно борются с православной верой?
Так вот, мне больше всего интересен ваш вопрос: «вы чего-то боитесь?»
Да, я боюсь:
– Потерять свою православную веру.
– Очень боюсь потерять свою идентичность, гагауза, из-за современной глобализации.
– Очень боюсь потерять мою любимую Гагаузию, на создание которой отдал молодость, здоровье, и около сорока лет жизни.
– Боюсь за будущее Гагаузии и родной Молдовы в целом, ибо на примере моей семьи вижу перспективу их исчезновения. Чтобы не быть голословным, приведу пример из жизни моей семьи. Все мои дети уехали из Молдовы и строят свою жизнь в России, так как не имеют возможности реализовать себя дома. На зиму и мы с супругой едем к ним, так как не осиливаем на пенсии оплату жизни и ЖКХ.
Когда собираемся на семейные праздники за столом оказывается большая семья из восемнадцати человек. К лету возвращаемся в Молдову только вдвоем. Математика очень простая: 18-2 =16 человек, которые трудятся во славу России.
После всего этого не хочется особо улыбаться и искать позитив. Но молю Бога об одном: чтобы он помог Молдове выбрать такого руководителя, которому будет небезразлична судьба и Молдовы, и моей большой семьи.
Опрос провела Лора Веверица
Фото Юрий Соловей