От национализма очень трудно излечиться, потому что этот недуг проходит через душу каждого и поражает сам человеческий дух. Универсальной прививки от этой болезни, как от оспы или ковида, нет. Тут каждый в отдельности должен предпринять усилие, чтобы подавить в себе низменные националистические чувства. Это трудно, но по-другому ничего не получится.
О том, что молдавское общество расколото по политическому, территориальному, этническому, языковому и другим признакам, не писал только ленивый.
В таком разделении нет ничего необычного. Подобные явления мы наблюдаем в США, Франции, Германии, других странах, где, казалось бы, с демократией, экономикой и уровнем жизни все в порядке, но все равно большие слои населения, иногда расколотого практически пополам, как, например, в США, воюют друг с другом не на жизнь, а на смерть.
Обострение таких расколов происходит во время избирательных кампаний, когда каждый участник выборов и их сторонники с пеной у рта доказывают, что только они правы, а все их противники ошибаются, и если они этого не хотят признать, то они заслуживают того, чтобы быть уничтоженными. Два покушения на Дональда Трампа и то, что кандидаты в президенты США выступают на предвыборных митингах, прячась за пуленепробиваемым экраном – наглядные тому доказательства.
Духовная болезнь
В Молдове неизбежным спутником предвыборной лихорадки всегда было обострение хронического национализма, который может подолгу «прятаться» под спудом, не выходя на поверхность, но во время выборов обязательно проявляет себя во всей «красе», как обострение хронических болячек при геомагнитной буре или резкой перемене погоды.
Но если гипертония или остеохондроз – это болезни тела, то национализм – болезнь даже не душевная, а духовная. В основе (и) этого повреждения лежит гордыня, чувство превосходства над другими, убежденность в том, что ты лучше окружающих, что имеешь больше прав и меньше обязанностей уже только по причине принадлежности к «лучшей» нации.
Как отмечается в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви», «национальные чувства могут стать причиной греховных явлений, таких как агрессивный национализм, ксенофобия, национальная исключительность, межэтническая вражда. В своем крайнем выражении эти явления нередко приводят к ограничению прав личностей и народов, войнам и иным проявлениям насилия».
Джин из бутылки
Хотя было принято считать, что в СССР национализм, в целом, был искоренен, он существовал и в те времена, хотя и считался крайне отрицательным явлением, с которым боролась вся партийно-государственная машина. С развалом СССР джин национализма был выпущен из бутылки.
Вначале речь шла о, казалось бы, невинных вещах – возрождении национального самосознания, культуры, переводе молдавского языка на латинскую графику, большей экономической самостоятельности. Но очень быстро от обвинений «союзного центра» перешли к обвинению «русского империализма», который якобы всегда мешал молдаванам нормально жить и развиваться.
На бытовом, личном уровне очень многие свежеиспеченные «патриоты» (в большинстве своем вчерашние правоверные коммунисты) быстро смекнули, что можно получить немало благ просто потому, что у тебя «правильная» национальность. Например, можно было занять какую-то должность в трудовом коллективе или в государстве в целом, столкнув с этой должности того, кто ее уже занимал. Неважно, что этот другой был лучшим инженером, врачом, архитектором или экономистом – они должны были подвинуться и уступить место тем, кто, пусть и плохой специалист, зато бойко говорит на государственном языке.
Эволюция автохтонного национализма
Сначала национализм проявлялся преимущественно в отношении «русскоязычных». В эту категорию, кстати, часто попадали и этнические молдаване, которые плохо говорили на родном языке. То первоначальное разделение ушло в прошлое в результате того, что сотни тысяч «русскоязычных» уехали из Молдовы, а 1/8 часть бывшей Советской Молдавии просто отгородилась от процессов в Бессарабии собственной самопровозглашенной республикой.
Из-за этих процессов Молдова много потеряла, стала слабее и в человеческом, и в социально-экономическом плане. Но националистов это не беспокоит, наоборот, для них чем меньше «чужаков», тем лучше.
На протяжении трех десятилетий молдаван «варили», как лягушку на медленном огне, превращая в румын через систему образования и используя продажный политический класс. В результате первоначальный «молдавский» вариант национализма превратился в национализм «бессарабских румын», которые начали преследовать и притеснять уже самих молдаван.
Дальше – больше. В последние годы, особенно после прихода к власти президента Майи Санду и Партии действия и солидарности (PAS), бессарабско-румынский национализм завернули в глянцевую «европейскую» (правильнее – еэсовскую) обертку в духе известной расистской максимы главного дипломата ЕС Жозепа Борреля «Европа – это райский сад, а за ее пределами – джунгли».
Последователи этого течения объявили «неправильными», «неполноценными» людьми не просто молдаван, и даже не только румын, а всех тех, кто выступает против европейской интеграции как таковой.
Даже в самой Европе еще можно быть евроскептиком, выступать против ЕС. В Молдове нельзя. Если бы Великобританией руководили нынешние кишиневские лидеры, эта страна никогда бы не вышла из ЕС, потому что там просто запретили бы саму процедуру Brexit-а.
Русофобский финал
Мы видели, как на протяжении жизни одного поколения штаммы вируса национализма на территории бывшей Молдавской ССР менялись с «чисто» молдавского на румынский, а потом на «еэсовский». При том, что возможны разные комбинации этих разновидностей, очевидно и то, что их объединяет неприятие всего русского (российского). Это неприятие тоже прошло свою эволюцию от «борьбы с коммунизмом» и «диктатом союзного центра» до сегодняшней русофобии, как генеральной линии коллективного Запада, частью которого выступает и Молдова.
«Европейскому Союзу важно победить Россию в войне на Украине. Единственный способ решить русский вопрос – расчленить Россию», – честно признался известный румынский политолог Дан Дунгачиу.
Власти Молдовы следуют в фарватере именно такой идеологии. Они стремятся обрубить все отношения с Россий – политико-дипломатические, торгово-экономические, логистические, гуманитарные.
Само слово «русофобия» в дословном переводе означает «страх русского». Кишиневская власть именно боится всего русского. Для них Россия слишком большая, обладает слишком большой гравитацией, и они смотрят на нее, как на «черную дыру», которая может затянуть в себя маленькую Молдову. Отсюда вся эта политика по отгораживанию от России.
Исходя из этого общего русофобского курса, и в контексте проходящих выборов, странно не то, что в России открыли ВСЕГО два избирательных участка, а то, что открыли ЦЕЛЫХ два избирательных участка. Как удивляет и то, что Кишинев еще не окончательно разорвал и дипломатические отношения с Москвой.
Есть ли лекарство?
Как ни старались в СССР бороться с национализмом, продвигая сначала пролетарский, а потом и социалистический интернационализм, в конечном счете именно национализм стал одной из главных причин развала самого СССР.
Опыт другого «плавильного котла», американского, показывает, что многомиллионные сообщества, например, китайцев или испаноязычных, не хотят растворяться в общеамериканском интернационализме.
В той же Франции, как и в ЕС в целом, мусульмане не хотят интегрироваться в те общества, которые их приняли.
По-настоящему излечиться от национализма можно только христианством. Церковь не делит людей ни по национальному, ни по классовому признаку: в ней «нет ни Еллина, ни Иудея, …но все и во всем Христос» (Кол. 3:11).
Но, к сожалению, в Молдове и Церковь используется политиками, включая зарубежных, для раскола общества в своих корыстных «национальных интересах».
От национализма очень трудно излечиться, потому что этот недуг проходит через душу каждого и поражает сам человеческий дух. Универсальной прививки от этой болезни, как от оспы или ковида, нет. Тут каждый в отдельности должен предпринять усилие, чтобы подавить в себе низменные националистические чувства. Это трудно, но по-другому ничего не получится.
Дмитрий Чубашенко