В последний день первого летнего месяца, 30 июня, Кишинев простился с Семеном Одайником, выдающимся художником и геральдистом. Семен Одайник разрабатывал герб современной Молдовы, создал серию государственных наград и символов государственной власти нашей страны. Правда, сам Семен Елизарович очень не любил, когда его причисляли лишь к геральдике и нумизматике. На его холстах остались нам его любимые образы, написанные акварелью и маслом — Стефана Великого, Пушкина, Эминеску, Мицкевича, Богдана Петричейку-Хаждеу.
Кстати, принято считать, что Семен Одайник родился 1 сентября 1938 года в бессарабской Алексеевке. А на самом деле он появился на свет в крохотном селе Назаровка, которое находилось невдалеке, а в послевоенные годы совсем исчезло. Вот так и оказалось, что «родился» он в Алексеевке, хотя там вырос. И там же начал работать – сначала библиотекарем, а потом и завклубом. Но уже в 17 лет Семен Одайник уехал из села на учебу в кишиневское художественное училище и больше туда не возвращался. Так распорядилась жизнь…
А жизнь Семена Елизаровича никогда не была легкой и комфортной. Особенно в зрелые годы. Пять лет он не мог оформить пенсию – где-то в архивах затерялись нужные документы и лишь при содействии Геннадия Жалбэ, который в то время был председателем Союза художников Молдовы, Одайнику назначили социальное пособие в 540 леев. Через время оно поднялось до 1540 леев. И только через много лет «прилично выросло», правда, так не дотянув и до пяти тысяч.
А еще в жизни Семена Одайника были разные проблемы с содержанием его мастерской, долги за заказы от известных людей и даже государства. Вот как вспоминал об этом сам Одайник: «Я как-то был в Румынии в гостях у такого же геральдиста, как и я. Так он мне говорит: вы, молдаване, скоро будете раздавать награды не поштучно, а на килограмм. Первым «расщедрился», соря орденами и медалями, Снегур, затем его примеру последовал Лучинский. Гимпу, который был врио и ничего путного не мог решить, сунул руку в сундук с наградами по самое плечо. А президент Тимофти за время своего мандата обогнал всех. Но самое печальное, что мне за изготовление этих наград до сих пор положенный гонорар так и не заплатили. Только Воронин расплатился за то, что сам заказал. Гимпу заявил, что у него нет права платить, а Тимофти по привычке пожимает плечами и хитро улыбается».
Кстати, несколько раз родные художника обращались в Союз художников с просьбой оказать ему материальную помощь, в том числе и к нынешнему председателю. В ответ слышали неизменное: «Ждите своей очереди, у нас есть и другие нуждающиеся». Как говорится, без комментариев.
Говорят, что до последнего дня Семен Одайник сохранил острый ум, а буквально за несколько дней до смерти он написал свои последние стихи.
Как мыслящий человек, Семен Одайник никогда не питал иллюзий насчет наших нынешних властей. И они не подвели! Семен Одайник умер 27 июня, но только 29 июня на сайте президента Республики Молдова появился некролог, подписанный Майей Санду. А в день прощания на Центральном (Армянском) кладбище, где похоронили художника, не было официальных лиц, за исключением историка-геральдиста. Не было и венков от центральных и муниципальных властей.
Семена Елизаровича похоронили недалеко от семейной могилы известных художников Васильевых. И при жизни они были очень дружны. Когда-то Семен Одайник написал в поэме «Наташа», посвященной художнице Наталье Алексеевне Васильевой, такие строки:
– Когда, переступив
Через порог,
Уходим мы –
В миры иные,
Что мы возьмем
С собой?
– Лишь душу!
А остальное все
Остается здесь…
И все, что сотворил ты
На земле,
Какой оставил след?
– Потомки будут помнить
И судить!
Кто – ты?
– Кем ты был?
Чего ты стóишь?
И что оставил ты?
Я вспоминаю иногда
Прошедшие года,
Когда уже ушли.
Мои родные
И знакомые, друзья.
Оставив этот
Бренный мир.
Иных уже не помню.
Других не стоит
Вспоминать.
Но есть и те –
Которые запали в душу
И будешь помнить
Их – всю жизнь.
«Каким вы запомнили Семена Одайника?» спросил сайт «Традиция» известных людей. Специально для нас отвечают:
Алексей Колыбняк, художник-график, профессор, заслуженный деятель искусств Молдовы:
– Семен Одайник мог все: он мог сделать красивую каллиграфию, оформить книгу, создать ювелирное изделие, разработать проект общественного интерьера и осуществить его самому – от витража до штукатурки. Наконец, он занимался скульптурой.
Семен Одайник начинал свою карьеру как художник и общественный деятель в 50-60-е годы, когда после войны восстанавливались культурные институты, он даже пел в опере с Лазарем Исаковичем Дубиновским. Это Одайник создал сценический образ нашего знаменитого «Контемпоранула»: эскизы первых костюмов солистов этого ансамбля были придуманы Семеном.
Но больше всего общественность и руководители нашего государства знают Семена Одайника как художника-геральдиста медальерного искусства. Все государственные награды были созданы либо лично Семеном Елизаровичем, либо при его непосредственном участии. Это и высшая государственная награда – Орден Республики, и коллар, который надевают на президента на инаугурации, причем некоторые его детали выполнены им самим.
А в жизни он был человеком раблезианского типа: очень остроумным и земным, не скупился на острое и даже «соленое» словцо. Мог собирать вокруг себя людей самых разных характеров и занятий. Его мастерская была местом паломничества тех, кто что-то искал или хотел получить совет у Семена, который знал практически все!
После него остается очень много произведений искусства, прекрасная библиотека, но самое главное – остается память об этом замечательном и многостороннем человеке.
Борис Мариан, писатель, журналист:
– Семен Одайник – недюжинный художник, скульптор и поэт, член Союза художников Республики Молдова и писательского союза имени А. Пушкина, а также Международной федерации медальеров, Заслуженный деятель искусств Молдовы, кавалер Ордена Республики.
Особенно талантливо и памятно проявил он себя как художник-геральдист, став автором множества проектов известных государственных наград – орденов, медалей, почетных знаков, а также декоративных гербов, мемуарных досок, значков.
Запомнился он нашей общественности и как отличный график, характерный портретист. Почти до своего 80-летия Семен Одайник принимал деятельное участие в международных художественных событиях, представляя нашу страну на различных творческих выставках и конкурсах всеевропейского масштаба, в том числе в качестве члена жюри.
Хочу сказать, что помимо всего этого, глубокие отпечатки в наших сердцах оставили душевная щедрость, невероятное миролюбие, великолепное чувство юмора Семена Одайника. Но особенно впечатляла непоказная, сыновняя любовь к родному молдавскому краю, которая пронизывает всё его творчество. Наш долг – сберечь это ценнейшее наследие нашего дорогого товарища. Да пребудет с ним милость Божья и на том свете!
Игорь Взоров, фотохудожник:
– Я познакомился с Семеном Елизаровичем Одайником в мастерской Лазаря Исаковича Дубиновского, она находилась прямо в нашем дворе. Я дружил с внуком Лазаря Исаковича, моим тезкой, мы много времени проводили вместе. Запомнил Семена веселым: он любил пошутить. Помню, как он все подначивал Игоря, мол, что ты все бегаешь, пора лепить скульптуры, как дед.
В последние годы мы встречались с Семеном Одайником все больше на бегу, в городе. Он шутил: «Как фотоаппарат? Не заржавел?».
Помню, у него на Пирогова была мастерская, в ней собирались типографские специалисты, делавшие оттиски шелкографии для него. Семен постоянно был в поиске новых работ.
Всегда был дружелюбным и душевным человеком.
Сергей Сулин, художник:
– Это был очень талантливый и добрый человек. Он несколько раз принимал участие в выставках Товарищества. Мы с Олесей заходили к нему в гости в мастерскую на Когэлничану–Пирогова. Он подарил моей жене сундучок для бижутерии, сделанный из каких-то немыслимых деталей.
Рассказывал о Кишинёве, о своих друзьях. Я с ним консультировался по поводу медали, которую проектировал к 30-летию чернобыльской катастрофы. У него в мастерской и дома, всегда было много народа – художники, писатели, поэты – его друзья и знакомые. Он был очень гостеприимным человеком.
Алексей Кравченко, русский поэт:
– Этот человек запечатлел историю. Геральдист и художник, обладатель необычайной фантазии и трудолюбия. Прекрасный кулинар и гурман. И, конечно, необычайно широкой души и мудрости, идущей от сердца.
Я отвечу на ваш вопрос своими стихами, которые я написал, как только узнал о смерти Семена Елизаровича.
– Он любил полевые цветы.
И, как Родину, снова и снова
Принимал за родного, живого,
Каждый лист их родной простоты.
Он любил полевые цветы.
Все приходит, когда не придёшь
Ты за этим к кому-нибудь с просьбой.
Он прожил, как живёт молодежь,
Незатейливо, смело и просто.
Он любил полевые цветы.
Если что-то ему не додали –
Это не ордена и медали,
А когда те цветы увядали,
А до свежих уже не дойти…
А они, как и прежде, цвести
Будут возле посмертной скрижали.
Он – любил. Оттого создавал
И из рыбьей кости безделушку,
Украшенье, картину, игрушку,
И вина золотистого кружку
За живое в живых поднимал.
Он любил полевые цветы.
В их разбросе, палитре и силе
Разгадал он рецепт красоты,
Как из капли воды с горсткой пыли
Создаются миры и мечты.
А мечта в этом деле заветна!
Все осилят стремленье и ум.
А цветы он любил за бессмертье,
Да и тело считал за костюм.
Семен Одайник. Из сборника «Стихи с небес»
– Я Пушкина
Впервые
Увидел в парке
С именем его.
Пред ним фонтан
Сверкал – переливался
Под золотыми
Лучами солнца,
И радуга светилась
В том фонтане.
Прохожие
Куда-то торопились,
Мимо проходили,
Домой спешили…
И долго я
На парковой скамейке
Отдыхал, уставший,
И на памятник глядел.
Беседовал я с ним,
Но взгляд его
Был вниз направлен,
Смотрел на землю
И на сверкающий фонтан,
А мысли и душа его
Витали высоко-высоко,
Выше птичьего полета,
Там, где звезды
Освещали путь
Всему живому –
Там, где жила
Его мечта,
Его звезда,
Его душа!
Настала ночь.
Стемнело.
Погасли фонари,
И, уставший,
Я
Заснул.
Под голову
Я книги положил.
И я во сне летал
Над облаками
Там, где стихи Его
И мысли Жили.
А на рассвете
Разбудил меня
Милиционер.
Он растолкал меня,
Спросил: кто я?
Откуда я пришел?
Я отвечал:
Экзамены сдавал
В училище искусства…
– Давай, чеши отсюда,
Не порть пейзаж!
***
Опять она пришла –
нежданная – сырая,
промозглая, родная –
Молдавская Зима!
И старики оделись
в заплатанные старые
фуфайки и пальто
и дрожат зубами …
А во дворах лишь кучи
хвороста и мусора –
для топки и
даже не мечтают –
о «дешёвом» –
газе и дровах –
подорожало всё…
А пенсии хватает лишь
на буханку хлеба и
бутылку молока или
кефира и парочку
картошек …
А в городах –
одинокие старики
часто вспоминают
годы молодости –
когда квартиры
бесплатно получали
и в домах было тепло –
ночами форточки
открывали – жара…
И круглый год –
горячая вода –
купайся сколько хочет
– твоё тело и душа.
А бани стоили копейки
и в них даже свидания
назначали мужики
и дамы с детишками…
купались… за копейки.
А сейчас – только сауны
с бассейнами и барами,
в дворцах дорогих –
до миллионов евро и более
и в них купаются и
развлекаются с девицами
лишь буржуи, депутаты
и ворье – ведь у них бабло…
А обездоленных и
одиноких стариков –
больно вспоминать.
Ну что тут скажешь –
настали «времурь буне» –
то есть Хорошие времена!
Спасибо Америке,
она нам помогла и
разваливающийся
Евросоюз…
УРА. ура, ура!
А народ корчует
элитные сады
– на дрова… Ещё раз – ура!
Так что – Не замёрзнет
наша – бедная Страна …
Дай БОГ, чтоб только –
была тёплая зима!
***
Давно мечтал я –
побывать в стране
чудесной и прекрасной
с её культурою особой
и творчеством высоким.
И китайской тушью
на рисовой бумаге –
хотел бы я с натуры –
рисовать пейзажи горные
и реки, и портреты…
Прекрасных китаянок –
с таинственной улыбкой,
бледной нежной кожей
и узкими миндальными
игривыми глазами
и Нежными губами.
Полюбоваться и приобрести
шедевры-керамики, фарфора,
– эмали на металле – с
Фантастическими драконами
и птицами и райскими
волшебными цветами.
Волшебная страна с
Великой историей.
неповторимой культуры –
и тонкого вкуса…
Поднебесная и солнечная
чудесная Страна!
Где, к сожалению, я не бывал.
***
Хмарь на душе
и сердце ноет…
А на дворе –
прекрасная
и ясная погода.
Щенки играют в гольф,
гоняют мячик во дворе
солнышко глядит
на них с улыбкой и
согревает их лучами.
Петух оранжевый
командует парадом –
куриным кланом
и кукарекает – караул,
слушайте мою команду!
Пёс рычит на гуся
который пытается
стащить корку хлеба.
И голубое небо
под ним сверкнули голуби.
А я смотрю на эту
красоту и эту жизнь
и вспоминаю милое
прекрасное и счастливое
– детство, юность…
Ушедшее давно в густые –
седые – далекие туманы…
Устал, пойду немного отдохну и
почитаю или посплю если удастся
А хмарь висит над головой и
терзает мою уставшую душу.
***
Когда мы
молчим вдвоём
на разных языках –
но руки и глаза
и губы – говорят
о наших чувствах
и желаниях…
И это, как магнит
сближает нас –
без слов,
без вздохов,
в молчании немом…
И нет уже –
ни страха
ни стеснения
ни сомнений,
Ни стыда…
Растаял снег,
ушла Зима и
солнца луч –
уже согрел –
обоих нас,
И тело, и душа
в единое
соединились и
мы не знаем –
На мгновение –
или навсегда?
О чудный и
прекрасный миг
молчания –
когда друг друга
чувствуем
и понимаем…
И вдруг вспышки –
Молний –
зажигающих –
любовь в сердцах!
***
Незабываемые
студенческие
послевоенные годы…
Хоть бедно жили –
полуголодные,
но дух и вера –
в будущее у всех
всегда была…
Занятия с раннего
утра – рисунки и
наброски этюды – и
бурчание в животе
от голода.
И ждали все мы –
открытия
хлебного магазина,
чтоб купить
парочку булочек
по шесть копеек
С красивым названием
Сайка – похожая
на тело птички –
и они были
тёплыми всегда –
А вместо чая,
вода из крана, а позже
привозили жидкий кофе.
Подкрашенный молоком.
И вдруг появился
на вечерних курсах
Странный и патлатый
студент в очках
говоривший
на русском языке с
французским прононсом
и чуть картавил.
Был он из семьи богатых
российских эмигрантов
уехавших во время
кровавой революции
во Францию в Гренобыль
и там родился он…
А отец с семьёй решил
после войны вернуться
на родину в Бендеры.
Его в порту одесском –
арестовали и посадили
на двадцать лет…
А семью поселили в хибаре
старой на берегу Днестра.
А Андрей – АФА – это кликуха –
он поступил на третий
курс физмата в молдавский
университет и занимался
живописью -как профессионал.
У него была библиотека
альбомов издания Скира и
Его тетка – сестра отца
присылала посылки
из Гренобля – с
продуктами и альбомами –
издания – Скира
и он копировал
импрессионистов и писал
прекрасные натюрморты и
молдавские пейзажи.
А нам в училище запрещали
изучать капиталистическое
упадочное искусство и даже
наш – Российско-Советский
авангард, у которого училась
Европа и Весь Мир…
Футуристы и кубисты, символисты:
Кандинский и Малевич и Шагал.
Архипенко, Григорьева и многие
талантливые, дерзкие и мыслящие
Гении великой страны …
***
Ехал я на заре – верхом на мечте
в непонятной и странной стране.
И мысли гуляли в моей голове
и радостно было мне – как будто
В тёмном зеленом лесу
Царапали ветки меня,
а подо мной вертелись
чужая цветная Земля
и радуги яркие озаряли меня
И весёлая, танцевала чужая толпа
И в этой стране
Никто не знает
что такое – страшная, кровавая война.
Только песни, пляски и Вечная Весна
и Ангелы играют на трубах, арфах
и теплых розовых ветрах.
Лора Веверица
1 комментарий
Покойся с миром, Отец.