В феврале будущего года в Молдове планируется запустить электронный реестр лиц, отказавшихся стать посмертными донорами органов. В Агентстве по трансплантации говорят, что систему уже тестируют. Заявки с нашими отказами власти будут собирать два года, а с 2025 года, тех, кого не будет в реестре, отнесут к категории потенциальных посмертных доноров органов.
Чтобы оформить отказ, нужно будет отправить письмо в данное ведомство либо явиться в него лично, или же подать заявление в электронном виде на сайте агентства.
Разработка реестра началась еще в 2018 году, затраты составили 150 тысяч долларов.
Месяц назад Молдова официально присоединилась к платформе Eurotransplant. Таким образом, Молдова сможет получать органы из стран-членов Евросоюза и соответственно отправлять туда свои донорские органы.
Удивительно, но новая система донорства органов не была представлена к общественному обсуждению. Мы попытаемся сделать это за предпринимателей-медиков, разработавших этот реестр.
Наш новый опрос: «Ваше отношение к проблеме трансплантологии и такому вот реестру». Специально для нас отвечают:
Протоиерей Николай Флоринский, настоятель Георгиевской церкви Кишинева:
— Могу сослаться на положение из Социальной концепции Русской Православной Церкви: «Добровольное пожертвование живым органом считается высшим проявлением любви ради спасения человека». Но насильственное изъятие органов после смерти, что собираются ввести в практику у нас в Молдове? Это ещё один способ подстелиться под «евроценности». Конечно, это верх цинизма и это кощунственно.
Олеся Рудягина, председатель Ассоциации русских писателей РМ:
— Я не думала над этим вопросом, вы застали меня врасплох. Если знать точно, что органы будут предоставлены исключительно неимущим, остро нуждающимся гражданам Молдовы, а не станут «ливером», которым будут торговать в европейских странах наши алчные «деловары», можно было бы, наверное, и рассмотреть акт такой «благотворительности». Но способствовать спекуляциям и чьему-то неправедному обогащению – нет! Не хочу.
Сергей Сулин, художник:
— Возникают вопросы. В мире есть такие реестры или только у нас? Органы будут для бесплатного лечения граждан Молдовы или их будут продавать богатеньким на Запад и на этом будут наживаться наши чиновники? И вообще, что говорит религия по этому поводу?
Илья Бершадский, продюссер:
— Я живу в Израиле. Тут существует нечто подобное. А именно: человек становится членом соответствующей организации, и подписывает документы, что после его смерти его органы будут пересажены нуждающимся. За это он имеет привилегию – в случае, если ему при жизни понадобится нечто подобное, он будет в лидирующем списке на пересадку органов. В Израиле это добровольное дело.
Ольга Павлова, художник:
— Шок! А я думала, что ниже падать уже некуда. Оказывается, можно ещё страну в человекоферму по поставке органов превратить. Если бы за этой затеей стояла забота о людях, с регистрацией в этом реестре было бы все наоборот: регистрировались бы те, кто не против. Ужас ужасный. И сразу приходит мысль, а не к потенциальной ли «мясорубке» готовятся все эти «господа»? Даже думать об этом страшно…
Майя Лагута, гражданский активист:
— Цивилизация может стать погибелью человечества. Цивилизация, как и всякая сущность, обладает двойственным характером – она может служить как во благо, так и во зло. По каким признакам можно отличить «благо» или «зло» – вот это задуманное «посмертное донорство»?! По моему мнению, реестр должен составляться не из «отказников», а именно из согласных. С выдачей им соответствующего сертификата. Более того, владелец этого сертификата, на мой взгляд, должен будет ещё и составить на него завещание. И нужно оставить в покое всех остальных, не желающих участвовать в этом «трансплантационном шабаше».
Я понимаю – в этом несовершенном человеческом мировом сообществе богатые хотят продлить свою жизнь. За счёт бедных. Хотят дольше жить, видимо, все, но доступно это будет только богатым. И только для них это всё и придумано. Ротшильду сколько сердец поменяли?! Аж пять! Кто знает, у кого отняты эти сердца?!… За деньги можно сделать всё. А медицина в руках богатых – всего лишь инструмент. И этот «инструмент» тоже оценивает себя достаточно высоко. Поэтому там, где всё решают деньги, а не нравственность, мораль или честь и достоинство, – обязательно образуются преступные картели.
А ведь наука не всё раскрыла о природе человека и мира, о бытии и небытии. Ротшильд в итоге всё равно умер. Но мы о нём говорим. Значит, он жив в нашей памяти. Это бытие или небытие?!… И пусть бы он умер по естественным причинам в отпущенное ему природой время. Мы бы всё равно о нём говорили. И не в связи с трансплантацией ему сердец, а в связи с его жизнедеятельностью. Но зато не возникало бы вопросов по поводу осуществлённых ему трансплантаций – был ли там криминал или нет?
А криминал в таких делах неизбежен. И борьба с ним – это будет всего лишь борьба со следствием, когда уже произошедшее не изменить. Тогда как изначально необходимо исключить причину возможного возникновения криминала в этой области. Поэтому у меня вызывает подозрение изначально задуманный «реестр из отказников». Особенно в нашей отсталой, деградированной стране, где население уже отуплено от нищеты и безысходности, когда большинство далеки и от компьютеризации, и от информации вообще, и по незнанию автоматически попадут в потенциальные жертвы трансплантологии. Поэтому это надо придать широкой огласке, повсеместному публичному обсуждению, и если это неизбежно, то этот «реестр» должен быть составлен исключительно для согласных!
А меня прошу оставить умереть естественной данной мне смертью — такой целиком, какой я была создана.
Алексей Кравченко, русский поэт:
— Население Молдовы для западных бенефициаров – разменная монета. Разве работорговцы – все из себя благополучные британские лорды – ценили жизни африканцев, которых тысячами вывозили в рабство? Разве кого-то смутило на Западе, каким образом сколотил свое состояние пират Морган, ставший капером, то есть официальным, с точки зрения британской короны, пиратом? Родоначальник небезызвестной династии. Да, и бриттов в помине уже нет, их уничтожила шайка убийц и лицемеров, сами себе придумавших титулы и статусы, за которыми кроются такие «скелеты», что нашим и не снилось.
Америка в ее современном виде разве не самопровозглашенная? Захваченное государство. Новоиспечённые на тот момент бритты отомстили за свой политический проигрыш. В итоге появилась империя доллара. И, опять же, появилась на морях пролитой за достижение этого крови не только коренных народов континента, но и европейцев. Они мыслят утилитарно, они авторы рабовладения и инквизиции, двух мировых войн и нынешней ситуации. У них нет ничего святого, все человечество для них – средство достижения своих целей: бескомпромиссной власти на планете. А разве потомки пиратов и работорговцев могут поступать иначе?
Луминица Сувейка, врач, общественный деятель:
— Я считаю, что мы должны иметь такой реестр. Трансплантология развивается во всём мире. Этим – уже научно доказано – мы сумеем спасти жизни людей, которые нуждаются в трансплантации органов.
Елена Степанова, общественный деятель:
— На мой взгляд, должен быть реестр лиц – согласных, а не отказавшихся. Как показывает мой опыт журналиста, люди не могут и не должны знать всю информацию, ибо её море. Даже те, кто всегда в информационном потоке, легко могут пропустить это объявление о возможности отказа. Понятно – органов не хватает всем нуждающимся, но считаю, что это не выход, это заведомый обман.
Александр Вегера, фотограф:
— Если мои органы принесут кому-то пользу и выздоровление – я согласен. Лишь бы это не стало темным бизнесом и грязной наживой.
Александр Кориненко, политолог:
— Безусловно, трансплантация органов – это очень важное достижение современной медицины, тысячи людей могут продлить свою жизнь благодаря пересадке органов.
В случае Молдовы у нас все получилось вверх ногами. Я понимаю, если бы решили создать электронный реестр граждан, которые дают согласие на трансплантацию своих органов, но нас всех записали в «добровольцы», а теперь предлагают людям самим позаботится о том, чтобы «снять себя с учета». Надо допускать, что у людей могут быть разные мотивы не соглашаться на этот шаг и это надо уважать.
Еще хотелось бы ознакомиться с законодательством, чтобы четко было прописано, что органами для трансплантации будут обеспечиваться в первую очередь граждане нашей страны, и мы не станем страной, где к главным экспортным статьям – вину и фруктам – добавятся еще человеческие органы.
Геннадий Толпинский, экс-директор кишиневского лицея имени Святых Кирилла и Мефодия:
— Мне кажется, что это полная чушь. Какая трансплантология, что за новые игры? Если серьезно – трансплантология во всем мире есть. У медицины в этом плане большие победы. Так спасли ни одну жизнь. Медицина в этом направлении пошла очень далеко. А все эти реестры – это полнейший бред.
Татьяна Конюк, предприниматель:
— Это уже сверхидиотизм. Так издеваться над людьми. Пусть сделают наоборот – реестр согласных. Это будет правильно.
Ирина Могилева, финансовый аналитик:
— Если честно, это отвратительно. Такие решения человек должен принимать самостоятельно, а не потому, что не отметился в каком-то реестре. А учитывая, что в нашей стране у многих нет доступа к информационным ресурсам, некоторые даже и не узнают о законе. Очередная насмешка над населением.
Виталия Вангели-Павличенко, политик:
— Вопрос очень сложный, в том числе, для меня как бабушки, которая узнала, что ее внучка в шесть лет нуждается в пересадке костного мозга.
Хорошо, что она и ее сестрички имеют и немецкое гражданство, и родители платят за медицинское страхование. Таким образом немецкое государство заплатило большую цену за пересадку, и хорошо, что нашёлся донор. Поэтому, когда мы говорим абстрактно – это одно, а когда касается нас лично, это меняет мгновенно наше видение.
База донорских органов в Молдове тоже нужна. Но не для криминалитета, который станет продавать за рубеж эти органы.
Кроме этого, имея в виду ежедневную смертность населения, не знаю, как можно считать, что наши больницы быстро справятся в этом случае?
Но ещё один важный компонент – это традиции нашего верующего народа и мнение Церкви. Вот тут нужно хорошо подумать, как поступить в интересах верующих, а не влиятельных мировых группировок, цели которых нам до конца иногда не совсем ясны.
Иван Бургуджи, правозащитник:
— Категорически против. Нет гарантии того, что человека не отправят специально к праотцам, чтобы получить нужные кому-либо органы. Вероятно, это делается именно с этой целью, чтобы западные толстосумы могли оперативно воспользоваться органами наших граждан. Донорские органы наших граждан станут банальными запчастями…
Елена Раду, эксперт по стратегическому брендингу:
— Я сейчас подумала о презумпции невиновности, когда человек изначально рассматривается невиновным перед законом, а уже задача правоохранительных органов доказать его вину… То же самое применимо и здесь. Только в виде презумпции несогласия.
Это означает, что изначально человек не согласен с тем, чтобы его резали на органы после его смерти (которую при нынешней постановке вопроса можно искусственно приблизить/спровоцировать ради добычи органов). И это означает, что медицинские учреждения должны брать у него ПИСЬМЕННОЕ СОГЛАСИЕ, написанное человеком добровольно и в здравой памяти, на донорство его органов.
Если такой постановки вопроса нет, а ее нет, поскольку само предложение создания именно такого реестра априори согласных граждан дает повод об этом думать, это означает намеренное стимулирование коррупции, черного рынка донорских органов, принудительную смерть граждан, отсутствие у них права выбора, права на жизнь и т.д., а значит покушение на основу демократии – права и свободы человека.
Это ли задача государства, только что получившего долгожданный статус кандидата в ЕС, где права и свободы людей заявлены приоритетными? Подумайте об этом… со всеми вытекающими из описанного последствиями как для людей, так и для страны в целом с перспективой на десятилетия вперед. Подумайте… и не гневите Бога.
Людмила Танасьева, детский стоматолог:
— Бред. Не знаю, что ответить. Наши власти – вообще полный трэш.
Виталий Манжул, исполнитель:
— Учитывая, что я музыкант и художник, могу поделиться только печенью. Шутка.
Наталья Силицкая, журналист:
— Ох. Это очень сложная и трудная тема. С одной стороны, сотни людей годами стоят в очереди за каким-то органом, находясь иногда при смерти. И трансплантация для них – единственная надежда продлить жизнь и сделать ее хоть немного более полноценной.
С другой стороны, в этой области, как нигде, возможны злоупотребления. Всегда найдутся богатенькие клиенты, которые захотят здоровый орган от молодого человека… И тогда возможны и подстроенная смерть, и пропажа людей, и случаи, когда врачи «помогут» кому-то побыстрее распрощаться с жизнью…
Но подобный реестр людей, отказавшихся от того, чтобы у них забирали органы, – это, как я понимаю, международная практика.
Что касается меня, мне кажется, когда ты реально умер, тебе уже все равно, что от тебя похоронят… Если мой орган поможет кому-то жить дальше, то это правильно. Есть же добровольцы, которые пишут завещание, чтобы их тело использовали в науке. Если бы в свое время в дальнем средневековье врачи не рисковали жизнью, исследуя тела покойников, то мы до сих пор умирали бы в 30-40 лет от неизвестных болезней. Так что…
Тут надо, чтобы закон о трансплантологии был максимально прозрачным и понятным, чтобы его параграфы невозможно было бы прочесть двояко, чтобы он защищал людей и помогал им, а не наоборот. Тут еще должны сказать свое слово юристы-правозащитники. А я пока не могу сказать однозначно – за или против.
Василий Нейковчен, экс-депутат парламента Республики Молдова:
— Есть и другое предложение – запретить кладбища, а над покойниками деревья высаживать.
С одной стороны, вроде бы, все благородно – умирая сам, спаси другого. Но, с другой, – это глумление над телом упокоившегося в Боге человека. Тут более религиозный аспект, так как в условиях нашего общества больных будут быстрее доводить до «хранилища» будущих органов.
Сама болезнь дается во испытание либо наказание. И жизнь, и смерть надо принимать как данность. Мы рождаемся, чтобы умереть для Воскресения и жизни вечной с Господом, или смерти вечной в аду. А у нас из всего пытаются сделать бизнес.
Каждый из нас терял близких, родных, но жизнь всего лишь временное существование. И надо об этом помнить.
Дмитрий Попозогло, главред газеты «Единая Гагаузия»:
— Ужас. Войти в этот реестр нужно хотя бы уже для того, чтобы не убили специально, только ради извлечения органов!
Опрос подготовила Лора Веверица